Могу ли я призвать к ответственности компанию которая нарушает мои права дистрибьютора и порочит мое имя

На наш вопрос, студии которая продает подобные препараты, по какокому праву они это делают, нам откровенно хамят и сообщают что и впредь будут заниматься продажами. Можно ли призвать к ответу нечестного продавца? Какие методы воздействия могут быть применимы и насколько они могут быть эффективны?
ирина

Здравствуйте. А Вы у продавца узнавали прошла данная фирма обучение, есть ли договор с ними?

скажите, 1), в какой форме как субъект бизнеса действуете вы? 2) сможете ли вы оформить доверенность от самой кампании, для представления её интересов по данному вопросу в рамках российского законодательства? От уточнений зависит конкретный способ правовой защит

Здравствуйте! В данной ситуации необходимо дать оценку дистрибьюторского соглашения, заключенного между Вашей организацией и американской компании, также правоотношениям использования исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия.

При озвученных Вами обстоятельствах, в теории возможно обращение в Арбитражный суд региона с иском об обязании изъять из оборота товар и запрете совершать действия по использованию товарного знака, а также о компенсации за неправомерное использование объекта интеллектуальной собственности. Вопрос остается, кто в данном случае будет выступать истцом. Как вариант это может быть сама американская компания или же Ваша организация, при получении полномочий на представлении интересов. В данном случае мне представляется нужно собрать доказательства, подтверждающие деятельность студии «конкурента» и отправить соответствующее уведомление в адрес американской компании, или связаться с ними доступными способами и обговорить с ними решение данной проблемы. Вот есть подходящая судебная практика на данный счет, где суд встал на сторону дистрибьютора и указал на незаконность использования товарного знака и товаров без соответствующего разрешения правообладателя. В нижеприведенной судебной практике приведены важные нормы действующего законодательства.

ТРИНАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 20 июня 2016 г. N 13АП-10056/2016
Дело N А56-58243/2015
Резолютивная часть постановления объявлена 16 июня 2016 года
Постановление изготовлено в полном объеме 20 июня 2016 года
Тринадцатый арбитражный апелляционный суд
в составе:
председательствующего Горбачевой О.В.
судей Загараевой Л.П., Лущаева С.В.
при ведении протокола судебного заседания: Добрияник Е.А.
при участии:
от истца (заявителя): не явился, извещен.
от ответчика (должника): Золотарев С.О., доверенность от 01.01.2016
от 3-го лица: не явился, извещен.
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-10056/2016) ООО «Венде Групп» на решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 20.02.2016 по делу N А56-58243/2015 (судья Кузнецов М.В.), принятое
по иску ООО «Тунгалой Рус»
к ООО «Венде Групп»
3-е лицо: 1) АО «Завод „Двигатель“, 2) ООО „ПРОМ-ДЕТАЛЬ“
о взыскании 1 000 000 руб., обязании изъять из оборота товар и запрете совершать действия по использованию товарного знака
установил:
Общество с ограниченной ответственностью „Тунгалой Рус“ (место нахождения: 308009, Белгород, Харьковский пер. 36 д.; ОГРН: 1093123008395, далее — истец) обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском, уточненным в порядке ст. 49 АПК РФ, к Обществу с ограниченной ответственностью „Венде Групп“ (место нахождения: 192238, Санкт-Петербург, Бухарестская, 90, литера А, пом. 1-Н, ОГРН: 1147847063088, далее ответчик) о запрещении ответчику совершать действия по использованию товарного знака Tungaloy, без согласия истца, в том числе вводить в гражданский оборот на территории Российской Федерации товары с размещенным на них (этикетке, упаковке товаров) указанным товарным знаком, хранить товары с размещенным на них (этикетке, упаковке товаров) указанным товарным знаком, использовать на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот, в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе, в сети Интернет; взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака Tungaloy в сумме 1 000 000 рублей, расходов на оплату услуг представителя в сумме 300 000 рублей.
К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Акционерное общество „Завод “Двигатель» (местонахождение: 194044, Санкт-Петербург, наб. Пироговская д. 13, ОГРН 1079847000210), Общество с ограниченной ответственностью «ПРОМ-ДЕТАЛЬ» (место нахождения 191119, Санкт-Петербург, ул. Воронежская, д. 12, лит. А, пом. 5-Н, ОГРН 1137847133380).
Решением суда первой инстанции заявленные требования удовлетворены.
В апелляционной жалобе ответчик, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права и несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит решение суда первой инстанции отменить и отказать истцу в удовлетворении требований.
В судебном заседании представитель ответчика довода жалобы поддержал, настаивал на ее удовлетворении.
Истец, третьи лица, уведомленные о времени и месте рассмотрения жалобы надлежащим образом, своих представителей в судебное заседание не направили, что в силу ст. 156 АПК РФ не является процессуальным препятствием для рассмотрения жалобы по существу.
Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены в апелляционном порядке.
Материалами дела установлены следующие обстоятельства.
Компания Tungaloy Corporation (Япония) является правообладателем товарного знака «Tungaloy», зарегистрированного в Федеральной службе по интеллектуальной собственности согласно свидетельству на товарный знак (знак обслуживания) N 440313 в отношении, в том числе, товаров 07 класса МКТУ «металлообрабатывающие машины, станки и инструменты» (и других классов МКТУ, указанных в свидетельстве).
Истец (ООО «Тунгалой Рус») является единственным торговым и эксклюзивным дистрибьютором продукции (металлорежущих инструментов) Компании Tungaloy Corporation и обладателем лицензии на использование указанного товарного знака на всей территории Российской Федерации на основании лицензионного договора от 01.02.2013 N 1 и эксклюзивного дистрибьюторского соглашения от 01.07.2009.
В соответствии с лицензионным договором и эксклюзивным дистрибьюторским соглашением, только истец обладает правом ввозить и реализовывать на территории Российской Федерации твердосплавный инструмент, с использованием товарного знака «Tungaloy», как самостоятельно, так и через сеть официальных дилеров.
Пунктом 2.6. лицензионного договора определено, что в случае если третьи лица нарушают права, предоставленные по договору Лицензиату на территории Российской Федерации, то Лицензиат предъявляет иск к таким лицам и самостоятельно несет соответствующие расходы и принимает денежные поступления, полученные в результате судебного решения или соглашения между истцом и ответчиком. Стороны договорились о том, что Лицензиат вправе применять иные не запрещенные законом меры в отношении лиц, нарушающих права Лицензиата по лицензионному договору.
В обоснование заявленных требований истец ссылался на тот факт, что Ответчик участвовал в запросе предложений цены на закупку металлорежущего инструмента размещенном на сайте www.zakupki.gov.ru/ за N 31502500708 лот N 48, для нужд АО «Завод „Двигатель“. В техническом задании к запросу указано 80 наименований продукции марки Tungaloy.
Согласно сведениям о заявке Ответчик предложил поставить инструмент, указанный в техническом задании по цене в 1 534 640,95 рублей. Протоколом N 142 заседания комиссии по размещению заказа на право заключения договора на поставку инструмента (Лот N 48) для нужд АО „Завод “Двигатель» от 03.07.2015 Ответчик был признан победителем как участник предложивший наиболее низкую цену (в том числе ниже чем цена, предложенная дилером ООО «Тунгалой Рус» — ООО «ИнТех») на поставку инструмента Tungaloy.
06.07.2015 г. между АО «Завод „Двигатель“ и ответчиком заключен договор N 062-01-111 на поставку инструмента марки Tungaloy определенного в техническом задании к запросу предложений цены на закупку металлорежущего инструмента размещенном на сайте www.zakupki.gov.ru/ за N 31502500708 лот N 48. Инструмент был поставлен Ответчиком третьему лицу на основании товарных накладных N 141 от 04.08.2015 г. и N 171 от 24.08.2015 года.
Указанные действия ответчика совершены без разрешения истца, как правообладателя товарного знака „Tungaloy“.
Данные обстоятельства послужили основанием для обращения истца в суд с настоящими требованиями.
Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком не представлено надлежащих доказательств наличия прав на использование на территории Российской Федерации спорного товарного знака либо доказательств введения товаров, маркированных спорными обозначениями, в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия. Ввоз на территорию Российской Федерации товаров маркированных самим правообладателем не будет считаться нарушением прав последнего при условии, что правообладатель предоставил иному лицу, в том числе и собственнику товара, соответствующее разрешение на ввод товара в гражданский оборот, включая согласие на последующие перепродажи данного товара посредством публичного предложения через торговые точки. Между тем, указанных доказательств суду представлено не было, в связи с чем, суд первой инстанции пришел к выводу о нарушении ответчиком прав истца и необходимости взыскания компенсации.
Апелляционный суд, исследовав материалы дела, проанализировав доводы апелляционной жалобы не находит оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции.
В силу пункта 2 статьи 1225 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) интеллектуальная собственность охраняется законом.
Согласно статье 1229 ГК РФ юридическое лицо, обладающее исключительным правом на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующее средство индивидуализации без согласия правообладателя.
Свидетельство на товарный знак удостоверяет приоритет товарного знака и исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве (пункт 2 статьи 1481 ГК РФ).
Согласно положениям статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 названного Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 данной статьи. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на товарный знак.
Исходя из ст. ст. 1229, 1484 и 1487 ГК РФ ввоз на территорию РФ, хранение для целей продажи, предложение к продаже и продажа товаров, маркированных товарным знаком, являются самостоятельными способами использования товарного знака.
Таким образом, использованием товарного знака является не только его непосредственное размещение на товаре или в рекламе, но и ввоз на территорию РФ, хранение для целей продажи, предложение к продаже и продажа такого товара.
Согласно ст. ст. 1229 и 1484 ГК РФ правомерность использования товарного знака лицами, не являющимися правообладателями, зависит от того, осуществляется ли такое использование с согласия правообладателя.
Учитывая изложенное, предложение к продаже и продажа на территории РФ маркированных товарным знаком товаров, равно как и использование товарного знака на Интернет-сайте, без согласия правообладателя при отсутствии исчерпания права на товарный знак нарушает исключительное право правообладателя на товарный знак и влечет установленную законом имущественную ответственность.
Согласно п.п. 2 п. 1 ст. 1252 ГК РФ защита исключительных прав на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу ее нарушения, — к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним.
Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что пункт 2 статьи 1484 ГК РФ не содержит исчерпывающего перечня способов осуществления исключительного права на товарный знак и знак обслуживания для индивидуализации товаров, работ, услуг, в отношении которых эти знаки зарегистрированы, однако, позволяет достаточно полно определитькруг действий по использованию товарного знака, совершение которых другими лицами без разрешения правообладателя означает нарушение исключительного права последнего и влечет установленную законом ответственность, в том числе гражданско-правовую.
В соответствии со статьей 1229 ГК РФ лишь гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если названным Кодексом не предусмотрено иное.
Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.
Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).
Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Гражданским кодексом Российской Федерации; использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными названным Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную Гражданским кодексом Российской Федерации, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается данным Кодексом.
Однако, в силу ст. 1487 ГК РФ не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия (исчерпание права на товарный знак). Принцип исчерпания права имеет территориальное действие — с согласия правообладателя товар должен быть введен в гражданский оборот на территории Российской Федерации.
Судом первой инстанции правомерно установлено, что истец доказал наличие у него исключительных прав на использование товарного знака „Tungaloy“ на всей территории Российской Федерации, возникших на основании лицензионного договора от 01.02.2013 N 1 и эксклюзивного дистрибьюторского соглашения от 01.07.2009.
Доказательств введения товаров, маркированных товарным знаком „Tungaloy“, в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия ответчиком суду не представлено.
По материалам дела усматривается, что спорный товар был приобретен ответчиком у третьего лица (ООО „Пром-Деталь“).
Между тем, правомерность использования товарного знака лицами, не являющимися правообладателями, с учетом положений, установленных ст. ст. 1229 и 1484 ГК РФ, зависит от того, осуществляется ли такое использование с согласия правообладателя. Соответственно, принцип исчерпания права имеет четко выраженное территориальное (национальное) действие, который предусматривает, что товар может и должен быть введен в гражданский оборот на территории Российской Федерации. Таким образом, в условиях установления так называемого общего запрета, определяемого нормами, закрепленными пунктом 1 статьи 1229 и пункта 3 статьи 1484 ГК РФ, введение в гражданский оборот на территории Российской Федерации не самим правообладателем и без его согласия товаров с использованием охраняемого товарного знака является незаконным. И наоборот, товар, введенный в оборот за пределами Российской Федерации с согласия правообладателя, но ввезенный на территорию Российской Федерации без согласия правообладателя, применительно к положениям действующего ГК РФ следует квалифицировать как незаконное введение в гражданский оборот.
В соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и с учетом содержания статей 1229, 1484 ГК РФ в рассматриваемом случае бремя доказывания обстоятельств правомерного использования товарных знаков возложено на ответчика.
Как следует из материалов дела и по существу не оспаривается ответчиком, ООО „Венде Групп“ предложило к продаже и реализовало АО „Завод “Двигатель» на территории Российской Федерации 80 наименований инструмента марки «Tungaloy».
Ответчик не представил документально подтвержденных доказательств того, что реализуемые товары «Tungaloy» были введены в гражданский оборот на территории РФ с согласия истца.
Введение товара в гражданский оборот не исчерпывается его ввозом на таможенную территорию РФ, тогда как предложение товаров к продаже и их реализация являются элементами (видами) введения товара в гражданский оборот на территории РФ. Соответственно, противоправное совершение ответчиком одного или нескольких элементов (видов) введения в гражданский оборот на территории РФ товаров рассматривается законом и сложившейся по данной категории дел правоприменительной арбитражной практикой в качестве основания для возможности (констатации) установления запрета совершения любых действий по использованию товарных знаков и введению товаров в гражданский оборот на территории РФ без согласия правообладателя.
Учитывая, что ответчик не обладает правами на использование спорного товарного знака, а также принимая во внимание отсутствие доказательств, свидетельствующих о передаче ответчику таких прав правообладателем, суд первой инстанции сделал правильный вывод о незаконности действий ООО «Верде Групп», направленных на введение в гражданский оборот на территории Российской Федерации товара, маркированного товарным знаком «Tungaloy», то есть совершение действий, нарушающих право и создающих угрозу нарушения прав истца на объекты интеллектуальной деятельности.
Совершение ответчиком действий по реализации и предложению к продаже товаров, маркированных товарным знаком «Tungaloy», влечет нарушение исключительных прав истца на товарный знак, факт совершения названных действий подтвержден материалами дела, в связи с чем, суд правомерно привлек ответчика к ответственности, предусмотренной подпунктом 2 пункта 1 статьи 1252 ГК РФ.
Доводы ответчика об отсутствии у суда правовых оснований для принятия указанной в судебном акте меры по пресечению действий подлежат отклонению как необоснованные, поскольку данная мера предусмотрена законом и является правовой санкцией, применяемой государством к нарушителю абсолютных прав на нематериальные объекты.
При изложенных обстоятельствах принятый по делу судебный акт о запрете ответчику совершать действия по использованию товарного знака Tungaloy, без согласия истца, в том числе вводить в гражданский оборот на территории Российской Федерации товары с размещенным на них (этикетке, упаковке товаров) указанным товарным знаком, использовать на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот, в предложениях о продаже товаров, соответствуют нормам материального права, установленным обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.
Характерной особенностью правового режима использования товарного знака является почти полное отсутствие ограничений исключительного права правообладателя.
Единственным ограничением, предусмотренным законодательством, является указание об исчерпании исключительного права (статья 1487 ГК РФ), в соответствии с которым не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия.
Принцип исчерпания права означает, что правообладатель не может препятствовать использованию знака применительно к тем же товарам, которые введены в гражданский оборот им самим либо с его согласия, то есть он не может осуществлять свое право дважды в отношении одних и тех же товаров, поставляемых на товарный рынок.
Таким образом, в соответствии со статьей 1487 ГК РФ, учитывая существование общего запрета (абзац 2 пункта 1 статьи 1229, пункт 3 статьи 1484 ГК РФ), введение в гражданский оборот на территории Российской Федерации не правообладателем и без его согласия товаров с использованием охраняемого товарного знака является незаконным.
В нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суду не представлено надлежащих доказательств введения в гражданский оборот товаров, маркированных товарным знаком «Tungaloy», правообладателем которого на территории Российской Федерации является истец, в установленном законом порядке, также не имеется в материалах дела и доказательств приобретения инструментов за пределами Российской Федерации у правообладателя либо с его согласия.
Ссылка ответчика на тот факт, что поскольку общество как субъект предпринимательской деятельности приобрело спорный товар на территории Российской Федерации у ООО «ПРОМ-ДЕТАЛЬ», основания для применения судами норм гражданско-правовой ответственности отсутствуют, подлежит отклонению, поскольку в силу пункта 2 статьи 1227 Гражданского кодекса Российской Федерации переход права собственности на вещь не влечет переход или предоставление интеллектуальных прав на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, выраженные в этой вещи.
В рассматриваемом случае интеллектуальные права на вещь, как не зависящие от права собственности, либо перехода права на вещь, имеют самостоятельные средства и способы защиты, связанные, прежде всего, с первичностью волеизъявления правообладателя на получение его согласия при вводе товара в гражданский оборот на соответствующей территории.
Само по себе отсутствие запрета на конкретном товаре и проставленном на нем товарном знаке еще не означает наличие либо получение согласия правообладателя на ввод товара в гражданский оборот, и при отсутствии условия, связанного с исчерпанием права, могут и должны рассматриваться как факты нарушения тех или иных исключительных прав правообладателей, которые они сохраняют и не утрачивают при переходе права собственности на саму вещь, маркированную товарным знаком.
Содержание исключительного права на товарный знак составляет возможность правообладателя использовать его любыми, не противоречащими закону, способами, примерный перечень которых предусмотрен в статье 1484 ГК РФ: путем размещения товарного знака на товарах, в том числе этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации и т.п.
Между тем, под незаконным использованием товарного знака следует понимать не только действия по размещению товарного знака на товарах и их последующий ввоз на территорию Российской Федерации в совокупности, маркированных без разрешения правообладателя, но и действия, связанные, в том числе, с вводом товара, маркированного товарным знаком в гражданский оборот (исходя из действия принципа национального исчерпания права), при отсутствии надлежащим образом полученного согласия правообладателя на ввод товара в гражданский оборот на соответствующей территории.
При этом обстоятельства введения товара в гражданский оборот за пределами РФ и переход права собственности на спорные товары правового значения в данном случае не имеют.
Ввоз на территорию Российской Федерации товаров, маркированных товарными знаками, а также продажа данных товаров является самостоятельным способом реализации исключительного права на товарный знак, что согласуется с правовой позицией, изложенной в пункте 33 Постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации».
Всилу положений статьи 1487 ГК РФ, не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия.
Доказательств введения истцом, либо Компанией Tungaloy Corporation (Япония) в гражданский оборот на территории Российской Федерации распространяемых ответчиком товаров, маркированных товарным знаком «Tungaloy», так и предоставления указанными лицами в установленном законом порядке такого права третьим лицам ответчик в материалы дела не представил (статья 65 АПК РФ).
Доводы апелляционной жалобы о том, что поскольку истец не предпринял меры к охране своего товарного знака и не уведомил потребителей о своих исключительных правах, основания для удовлетворения исковых требований отсутствуют, отклоняются апелляционным судом.
В силу статьи 1485 Гражданского кодекса Российской Федерации правообладатель для оповещения о своем исключительном праве на товарный знак вправе использовать знак охраны, который помещается рядом с товарным знаком, состоит из латинской буквы «R» или латинской буквы «R» в окружности либо словесного обозначения «товарный знак» или «зарегистрированный товарный знак» и указывает на то, что применяемое обозначение является товарным знаком, охраняемым на территории Российской Федерации.
При этом, использование предупредительной маркировки в соответствии с требованиями законодательства является правом, а не обязанностью правообладателя. Отсутствие предусмотренной ст. 1485 ГК РФ маркировки не исключает правовую охрану исключительных прав на товарный знак.
Апелляционный суд признает несостоятельными доводы апелляционной жалобы об отсутствии у истца права на защиту исключительного права на товарный знак по следующим основаниям.
Использование товарного знака может быть законным исключительно в случае отсутствия защиты данного товарного знака, прекратившейся по основаниям, указанным в ст. 1514 Гражданского кодекса РФ, либо не возникшей.
Согласно статье 1514 Гражданского кодекса Российской Федерации правовая охрана товарного знака прекращается, в том числе в связи с истечением срока действия исключительного права на товарный знак.
Материалами дела установлено, что исключительные права на товарный знак возникли у истца в силу лицензионного договора N 1 от 01.02.2013, по условиям которого истцу предоставлено право использования товарного знака «Tungaloy», зарегистрированного Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам от 01.07.2011, свидетельство N 440313, срок действия регистрации истекает 18.02.2020.
В силу пункта 6.1. лицензионного договора договор заключен на срок, равный сроку действия Дистрибьюторского соглашения, и подлежит автоматическому и незамедлительному расторжению в случае прекращения или истечения срока действия Дистрибьюторского соглашения.
Дополнительным соглашением от 02.02.2013 к лицензионному договору N 1 стороны определили изложить пункт 6.1. договора в следующей редакции: «Настоящий договор заключен на срок действия регистрации Товарного знака. В случае прекращения действия или истечения срока действия Дистрибьюторского соглашения между сторонами, настоящий договор подлежит расторжению сторонами, после чего право на эксклюзивную лицензию, а также все права, связанные с ней, автоматически прекращают свое действие и отзываются в полном объеме.».
Таким образом, лицензионным договором предусмотрены два условия срока действия исключительного права:
— срок действия регистрации товарного знака — 18.02.2020;
— расторжение или прекращение действия Дистрибьюторского соглашения.
Согласно п. 11 эксклюзивного дистрибьюторского соглашения от 01.07.2009, соглашение вступает в силу с 01.07.2009 и действует до 31.12.2010. Впоследствии дистрибьюторское соглашение подлежит автоматическому продлению на последующий период, равный одному году до представления одной из сторон письменного уведомления другой стороне не позднее, чем за 3 месяца до истечения срока действия соглашения или соответствующего срока продления о том, что такая сторона не заинтересована в дальнейшем продлении настоящего соглашения.
Условия расторжения соглашения при нарушении одной из сторон согласованных условий также предусмотрено п. 14 соглашения.
Ответчик заявляя об отсутствии у истца права на защиту исключительного права, доказательства расторжения Дистрибьюторского соглашения в материалы дела не представил.
Поскольку факт расторжения Дистрибьюторского соглашения материалами дела не подтвержден, а действие регистрации товарного знака определено до 18.02.2020, доводы апелляционной жалобы в указанной части противоречат представленным доказательствам.
Ссылки в апелляционной жалобе на то обстоятельство, что Компания Tungaloy Corporation (Япония), расположена в непосредственной близости с закрытой зоной атомной станции Фукусима N 1, и с момента аварии (11.03.2011) не осуществляет производство, подлежат отклонению, как носящие предположительный характер и не подтвержденные доказательствами.
В соответствии с подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения.
Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 43.3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 5 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 29 от 26.03.2009 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», рассматривая дела о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, суд определяет сумму компенсации в указанных законом пределах по своему усмотрению, но не выше заявленного истцом требования. При этом суд не лишен права взыскать сумму компенсации в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, но не ниже низшего предела, установленного абзацем вторым статьи 1301, абзацем вторым статьи 1311, подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 или подпунктом 1 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ.
Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд, учитывая, в частности, характер допущенного нарушения, срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности, степень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки правообладателя, принимает решение, исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.
В Постановлении от 20.11.2012 N 8953/12 Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации указал, что размер компенсации за неправомерное использование объекта интеллектуальной собственности должен определяться исходя из необходимости восстановления имущественного положения правообладателя. Это означает, что он должен быть поставлен в имущественное положение, в котором находился бы, если бы объект интеллектуальной собственности использовался правомерно. Поэтому при определении размера компенсации следует учитывать возможность привлечения к ответственности правообладателем всех известных нарушителей его права.
При определении размера подлежащей взысканию компенсации суд учел вышеизложенное, оценив представленные в материалы дела доказательства с учетом требований статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к правильному выводу о том, что размер компенсации, подлежащей взысканию с ответчика за нарушение исключительных прав на товарный знак, исходя из принципов разумности и справедливости, подлежит взысканию в сумме 1 000 000 руб.
Судом первой инстанции учтено то обстоятельство, что Ответчик участвовал в запросе предложений цены на закупку металлорежущего инструмента размещенном на сайте www.zakupki.gov.ru/ за N 31502500708 лот N 48, выиграл запрос, 06.07.2015 г. заключил договор N 062-01-111, и на основании товарных накладных N 141 от 04.08.2015 г. и N 171 от 24.08.2015 фактически поставил инструмент Tungaloy на сумму 1 534 640,95 рублей, вступив в прямую конкуренцию с Истцом и его дилером ООО «ИнТех», исключив возможность ООО «ИнТех» заключить договор с АО «Завод „Двигатель“ на сумму 1 534 640,95 рублей.
В соответствии со статьей 101 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ) судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом, к которым относятся, в частности, расходы на оплату услуг адвокатов и иных лиц, оказывающих юридическую помощь (представителей), понесенные лицами, участвующими в деле, в связи с рассмотрением дела в арбитражном суде (статья 106 АПК РФ).
В соответствии с частью 1 статьи 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны. В случае, если иск удовлетворен частично, судебные расходы относятся на лиц, участвующих в деле, пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований.
Частью 2 названной статьи предусмотрено, что расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах.
Частью 3 статьи 111 АПК РФ установлено, что по заявлению лица, участвующего в деле, на которое возлагается возмещение судебных расходов, арбитражный суд вправе уменьшить размер возмещения, если этим лицом представлены доказательства их чрезмерности.
Арбитражный суд обеспечивает равную судебную защиту прав и законных интересов всех лиц, участвующих в деле, создает надлежащие условия для объективного выяснения значимых фактических обстоятельств в рамках состязательной судебной процедуры (статьи 7 и 9 АПК РФ).
Верховный Суд Российской Федерации в пункте 11 Постановления Пленума от 21.01.2016 N 1 „О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела“ (далее — Постановление N 1) указал, что, разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.
Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (пункт 13 Постановления N 1).
Истцом в обоснование заявленной к взысканию суммы расходов на оплату услуг представителя представлены договор от 24.07.2015, платежное поручение N 1790 от 29.07.2015.
Представитель истца участвовал в судебных заседаниях суда первой инстанции.
Ответчик каких-либо возражений и доказательств чрезмерности заявленных к?